OPTIMIZATION OF COMPLEX SANATORIUM-RESORT TREATMENT FOR PATIENTS WITH CHRONIC INSOMNIA BY INCLUDING TRANSCRANIAL MAGNETIC THERAPY
Rubrics: DISSERTATION ORBIT
Authors:
1.
Altai State Medical University;Sanatorium «Siberia»
2.
Altai State Medical University
Type:
Article
Pages:
from 118
to 125
Status:
Published
Received:
27.04.2021
Accepted:
27.04.2021
Published:
27.04.2021
Subject area:
UDK 615.847.8:616.8-009.836
Language:
Russian
Keywords:
hronicheskaya insomniya, kachestvo sna, polisomnografiya, indeks tyazhesti insomnii, transkranial'naya magnitoterapiya, sanatorno-kurortnoe lechenie, dnevnaya sonlivost'
Abstract (English):
The aim. To determine the effectiveness of the transcranial magnetic therapy course inclusion in the sanatorium-resort treatment complex for patients with chronic insomnia. Materials and methods. 122 patients with a verified diagnosis of chronic insomnia were examined, the average age was 54.0±0.92 years, of which 68.9% were women and 31.1% were men. The patients were divided into 2 randomized groups: 62 in the main group (who received health resort treatment complex and transcranial magnetic therapy) and 60 in the comparison group (an identical complex without transcranial magnetic therapy). All patients were evaluated for the index of insomnia severity, symptoms of impaired daytime functioning, daytime sleepiness on the Epworth scale, anxiety and depression on the HADS scale, vegetative tone, polysomnography data, and quality of life (SF-36). Results. As a result of the course of treatment, the average index of insomnia severity in the main group decreased from 20.3±0.32 to 13.0±0.38 (p<0.001), in the comparison group from 19.9±0.32 to 15.3±0.29 (p<0.001). Clinically, in addition to improving sleep quality, patients reported improved daytime functioning significantly more pronounced in the main group for most of the analyzed symptoms (p<0.05). A comparative analysis of the daytime sleepiness results assessment on the Epworth scale, anxiety and depression on the HADS scale before and after treatment showed a statistically significant positive trend more pronounced in the main group (p<0.05).The change in the indicators of vegetative tone in patients with chronic insomnia after treatment was expressed in a statistically significant decrease in the number of patients with sympathicotonia by 15.7% (p<0.05) and an increase in the number of patients with normotonic vegetative support by 17.4% (p<0.05). In the comparison group, the results were significantly worse (p<0.05). After the use of therapeutic complexes, there was a favorable reliable dynamic in the change in polysomnography indicators in patients of both groups, however, the positive result in the main group was more pronounced (p<0.05). The resulting positive assessment of the transcranial magnetotherapy application was a statistically significant improvement in the quality of life of patients in the main group (p<0.05). Conclusion. The inclusion of transcranial magnetotherapy in health resort treatment complex can significantly improve the effectiveness of sleep disorders treatment and improve the quality of life of patients with chronic insomnia.
The aim. To determine the effectiveness of the transcranial magnetic therapy course inclusion in the sanatorium-resort treatment complex for patients with chronic insomnia. Materials and methods. 122 patients with a verified diagnosis of chronic insomnia were examined, the average age was 54.0±0.92 years, of which 68.9% were women and 31.1% were men. The patients were divided into 2 randomized groups: 62 in the main group (who received health resort treatment complex and transcranial magnetic therapy) and 60 in the comparison group (an identical complex without transcranial magnetic therapy). All patients were evaluated for the index of insomnia severity, symptoms of impaired daytime functioning, daytime sleepiness on the Epworth scale, anxiety and depression on the HADS scale, vegetative tone, polysomnography data, and quality of life (SF-36). Results. As a result of the course of treatment, the average index of insomnia severity in the main group decreased from 20.3±0.32 to 13.0±0.38 (p<0.001), in the comparison group from 19.9±0.32 to 15.3±0.29 (p<0.001). Clinically, in addition to improving sleep quality, patients reported improved daytime functioning significantly more pronounced in the main group for most of the analyzed symptoms (p<0.05). A comparative analysis of the daytime sleepiness results assessment on the Epworth scale, anxiety and depression on the HADS scale before and after treatment showed a statistically significant positive trend more pronounced in the main group (p<0.05).The change in the indicators of vegetative tone in patients with chronic insomnia after treatment was expressed in a statistically significant decrease in the number of patients with sympathicotonia by 15.7% (p<0.05) and an increase in the number of patients with normotonic vegetative support by 17.4% (p<0.05). In the comparison group, the results were significantly worse (p<0.05). After the use of therapeutic complexes, there was a favorable reliable dynamic in the change in polysomnography indicators in patients of both groups, however, the positive result in the main group was more pronounced (p<0.05). The resulting positive assessment of the transcranial magnetotherapy application was a statistically significant improvement in the quality of life of patients in the main group (p<0.05). Conclusion. The inclusion of transcranial magnetotherapy in health resort treatment complex can significantly improve the effectiveness of sleep disorders treatment and improve the quality of life of patients with chronic insomnia.
Keywords:
hronicheskaya insomniya, kachestvo sna, polisomnografiya, indeks tyazhesti insomnii, transkranial'naya magnitoterapiya, sanatorno-kurortnoe lechenie, dnevnaya sonlivost'
hronicheskaya insomniya, kachestvo sna, polisomnografiya, indeks tyazhesti insomnii, transkranial'naya magnitoterapiya, sanatorno-kurortnoe lechenie, dnevnaya sonlivost'
Одной из наиболее важных и распространённых проблем современной медицины является проблема нарушений сна. Неудовлетворенность ночным сном (наличие хотя бы одного или нескольких симптомов нарушения сна) в общей популяции достигает 32-40% [1]. Плохой сон является причиной нарушения функционального состояния человека в период бодрствования, психовегетативных нарушений, низкого качества жизни, и способен приводить к соматическим заболеваниям, а также ухудшать их течение [2, 3]. Среди наиболее часто встречаемых и длительно развивающихся нарушений сна особое место занимает хроническая инсомния (ХИ). Понятие «инсомния» включает в себя нарушение процесса засыпания, поддержания сна в сочетании с симптомами нарушения функционального состояния человека в дневное время, при наличии достаточных условий и времени для сна. Распространенность инсомнии в таком понимании среди лиц общей популяции варьируется в пределах 9-15% [4, 5]. Медико-социальные последствия инсомнии обусловлены ухудшением состояния здоровья, снижением социальной активности и качества жизни, а также снижением производительности труда. Установлено, что больные с ХИ имеют сниженную работоспособность по сравнению с лицами без нее [6]. Применение снотворных препаратов при ХИ в настоящее время подвергается сомнению, поскольку, в некоторых случаях, длительное их использование приводит к привыканию, злоупотреблению, развитию зависимости от препарата и появлению синдрома отмены при попытке ее преодоления [7]. Такое положение вещей свидетельствует о необходимости создания комплексного подхода с включением безвредного, вместе с тем, нормализующего влияния физических факторов и когнитивно-поведенческой психотерапии [8, 9]. При изучении влияния физических факторов большой интерес вызывает локальное воздействие бегущим магнитным полем - транскраниальная магнитотерапия (ТКМТ), которое способствует нормализации биоэлектрической активности головного мозга, улучшению работы гипоталамо-гипофизарной системы и регулирующих структур мозга, обладает адаптивным, психокоррегирующим действием [10, 11, 12]. В ряде научных исследований показано, что ТКМТ эффективно снижает психологические и нейровегетативные нарушения, которые, в свою очередь, являются одними из основных факторов поддержания ХИ [12, 13]. Цель исследования Определить эффективность включения курса транскраниальной магнитотерапии в санаторно-курортный комплекс лечения пациентов с хронической инсомнией. Материалы и методы В нашем исследовании приняло участие 122 пациента (из них женщины составили 68,9%, мужчины - 31,1%. средний возраст 54,0±0,92 года) с верифицированным диагнозом ХИ согласно диагностическим критериям 3-й версии Международной классификации нарушений сна (2014 г.). Расстройства сна и сопутствующие дневные симптомы отмечались у пациентов более 3-х раз в неделю и по продолжительности более 3-х месяцев. Участие пациентов в исследовании предполагало наличие верифицированного диагноза ХИ, собственноручно подписанное добровольное информированное согласие, возрастной диапазон от 30 до 70 лет. Критерии невключения: общие противопоказания к применению бальнеотерапии и физиотерапии; наличие внутричерепных металлических имплантов, кардиостимулятора; наличие слухового аппарата и кохлеарного импланта; травмы головы с потерей сознания, нейрохирургические операции в анамнезе [10]. Методом случайного выбора пациенты были разделены на 2 группы: в основную группу вошли 62 пациента (средний возраст 55,2±1,28 года), в группу сравнения - 60 пациентов (средний возраст 52,7±1,31 года). Достоверных отличий по составу в сравниваемых группах не было (р>0,05). Комплекс лечения у пациентов основной группы включал ТКМТ, термальные азотно-кремнистые слаборадоновые ванны, лечебный массаж шейно-воротниковой области, релаксационную психотерапию, когнитивно-поведенческую терапию. Пациенты группы сравнения принимали аналогичный санаторно-курортный комплекс лечения, не включающий ТКМТ. Физиотерапевтическое воздействие осуществлялось бегущим магнитным полем с помощью аппарата АМО-АТОС со специальной приставкой «ОГОЛОВЬЕ», терминалы которой располагали с двух сторон головы в височно-затылочной области; частота сканирования поля от 2 до 10 Гц, индукция поля на поверхности терминалов 45 мТл; первые 2 сеанса проводили на частоте 2 Гц, последующие - на частоте 10 Гц, начиная с 5-й процедуры на 8-й минуте включается режим «стохас» в течение 2 минут, затем сеанс продолжался на частоте 10 Гц; процедуры проводили через день, продолжительность воздействия - 15 минут, на курс 10 процедур (патент на изобретение № 2714296). Клиническую оценку качества сна и распределение пациентов в группах по степени тяжести инсомнии оценивали с помощью русифицированной версии анкеты «Индекс тяжести инсомнии» (ИТИ), разработанной и валидизированой С. Morin с соавторами [14]. Анкета опросника включает 7 вопросов с 5 вариантами ответов, количество возможных баллов при ответе на вопрос от 0-4. За норму принимались значения от 0-7 баллов, 8-14 - легкие нарушения сна, 15-21 - умеренные, 22-28 - выраженные. Совместно с оценкой ИТИ проводилась оценка субъективных симптомов нарушения дневного функционирования: снижение работоспособности, снижение памяти, снижение настроения, не освежающий сон, головная боль по утрам, разбитость по утрам, внутренняя напряженность, дневная сонливость, раздражительность, хроническая дневная усталость. Степень дневной сонливости определялась с помощью специального диагностического опросника - Эпвортская шкала сонливости (ESS, Epworth Sleepiness Scale). Простой для выполнения тест-опросник позволяет дифференцировать сонливость от психологической усталости и истощения, поскольку в повседневной жизни люди их часто путают. Пациентам предлагалось оценить свою возможность уснуть или задремать в определенной ситуации по 3-бальной шкале, где 3 - высокая, 2 - умеренная, 1 - небольшая вероятность, 0 - засыпание очень маловероятно или невозможно. Возможный ранг оценки варьируется от 0 до 24 баллов. Для выявления и определения степени психоэмоциональных нарушений применялась госпитальная шкала тревоги и депрессии HADS (Hospital Anxiety and Depression Scale) [15]. Результат определялся следующим образом: 11 баллов и выше - клинически выраженная тревога / депрессия; 8-10 баллов - субклинически выраженная тревога / депрессия; 0-7 баллов - норма. Анкета со шкалой заполнялась пациентами самостоятельно за 5-10 минут, без обсуждения с кем-либо. Состояние вегетативной нервной системы оценивалось по данным кардиоритмографии, выполненной с помощью диагностического комплекса «Валента». Анализ вегетативного тонуса был основан на изучении показателей вариабельности сердечного ритма: мода (Мо), амплитуда моды (АМо), вариационный размах (ВР), индекс напряжения (ИН) и вегетативный показатель ритма (ВПР), которые позволяют комплексно оценить вегетативный баланс регуляции. Полисомнография проводилась при помощи системы SOMNOLAB 2 (PSG) с параллельным видеомониторированием, разработанной на основе стандартных методик Рехтшаффен-Каллес (R&K) и поддерживаемая программным обеспечением SOMNOlab, немецкой фирмы «Löwenstein Medical Technology» (ранее Weinmann). Для изучения динамики качества сна по данным полисомнографии нами использовались следующие параметры: общее время сна (ОВС, мин) - совокупное время проведенное пациентом во сне по данным компьютеризированного анализа; время бодрствования во время сна (WASO - wake time after sleep onset, мин) - время отсутствия сна от первоначального засыпания до окончательного пробуждения; количество пробуждений; латентность засыпания (мин) - время от укладывания в постель и выключения света до засыпания; индекс микроактиваций (ААI - autonomic arousal index) - среднее количество микроактиваций за 1 час сна; эффективность сна (%) - процентное отношение времени сна к общему времени пребывания пациента в постели. Качество жизни оценивалось путем анкетирования до и после проведенного курса лечения всем категориям пациентов. С этой целью был использован русифицированный опросник «SF-36» (Ware J.E., 1992), обладающий высокой чувствительностью и валидностью, включающий 36 пунктов, объеденных в 8 шкал: физическое функционирование; ролевое функционирование, обусловленное физическим состоянием; интенсивность физической боли; общее состояние здоровья; жизненная активность; социальное функционирование; ролевое функционирование, обусловленное эмоциональным состоянием и психическое состояние здоровья. В каждой из шкал определялись баллы от 0 до 100, прямо пропорционально отражающие лучшую оценку. Обследования всем пациентам проводились до и после окончания курса санаторно-курортной реабилитации. Полученные в результате исследования данные обрабатывались с помощью статистического программного пакета Excel-2013 (Microsoft, США). Значения непрерывных величин представлены в виде M±m, где M - среднее значение, m - стандартная ошибка среднего. Определяя достоверность различий между средними значениями, использовали параметрический t-критерий Стьюдента, для связанных выборок - парный t-критерий Стьюдента. Результаты анализа качественных признаков представлены в виде наблюдаемых частот (абс.) и процентов (%), для их сравнения в связанных выборках использовался парный критерий Мак-Нимара в несвязанных выборках - критерий χ2. Критический уровень значимости при проверке статистических гипотез - р<0,05. Данное исследование было одобрено этическим комитетом при ГБОУ ВПО «Алтайский государственный медицинский университет» Минздрава России (протокол заседания №11/2 от 30.10.2015 г.). Результаты и их обсуждение Анализ данных анкет ИТИ до лечения у всех обследованных больных с ХИ выявил: у 54 пациентов (44,2%) - выраженные инсомнические нарушения, у 60 пациентов (49,2%) - умеренные, и только у 8 пациентов (6,6%) определялись легкие инсомнические расстройства. Таким образом, умеренные и выраженные нарушения сна отмечались у подавляющего большинства обследованных нами пациентов. При изучении клинических симптомов у пациентов с ХИ обеих групп, отмечено: в 85,5% случаев снижение работоспособности; в 68,0% - снижение памяти; в 66,0% - снижение настроения; в 87,5% - не освежающий сон; в 42,5% - головная боль по утрам; в 62,0% - разбитость по утрам; в 74,0% - внутренняя напряженность; в 66,5% - раздражительность; в 79,0% - хроническая дневная усталость. Анализ результатов анкетирования по шкале Эпворта не выявил выраженной сонливости в дневное время у пациентов с ХИ в обеих исследуемых группах. Среднее значение по шкале сонливости составило 6,4±0,22 балла. При оценке психоэмоционального статуса до лечения у больных с ХИ по данным анкеты HADS определялась субклиническая и клинически выраженная тревога у 82,5% пациентов, депрессия - у 34,5%. Анализ показателей вегетативного статуса у пациентов с ХИ до лечения указывал на снижение приспособительных реакций и напряжение механизмов адаптации. Преобладание симпатической активности в вегетативной регуляции сердечного ритма отмечено у 36 (58,0%) обследуемых основной группы и у 34 (56,6%) обследуемых группы сравнения. При этом 35 (50%) обследуемых из обеих групп с симпатикотонией имели ИН>120 у.е. Преобладание парасимпатической активности в вегетативной регуляции определялась у 12 (19,4%) обследуемых основной группы и 14 (23,3%) обследуемых группы сравнения. Сбалансированный (нормотонический) вегетативный статус определялся у 14 (22,6%) пациентов основной группы и у 12 (20,0%) пациентов группы сравнения. Достоверных отличий в сравниваемых группах по изучаемым вегетативным показателям не было. Анализ данных, полученных с помощью проведения ночной полисомнографии до лечения выявил у пациентов с ХИ в обеих группах следующие нарушения: увеличение латентности засыпания до 46,3±1,8 минут (норма до 20 минут), общее время сна составляло - 371,3±4,7 мин, время бодрствования во время сна - 136,2±3,7 минут от периода первичного засыпания до последнего пробуждения, количество пробуждений - 42,7±1,2, индекс микроактиваций - 23,9±0,9 (норма < 10 в час), общая эффективность сна в среднем в обеих группах составляла - 73,2±0,7 % (норма > 85%). В нашем исследовании не было получено статистически значимых сдвигов в макроструктуре сна (соотношении и продолжительности отдельных стадий сна), поэтому в данной статье они не приводятся. Изучение качества жизни перед проведением комплексного лечения у наблюдаемых нами пациентов с ХИ выявило снижение баллов по шкалам опросника SF-36. В большей степени снижение касалось психического состояния здоровья, ролевого функционирования, обусловленного эмоциональным состоянием; ролевого функционирования, обусловленного физическим состоянием; общего состояния здоровья и жизненной активности. Это, в свою очередь, приводило к снижению настроения, ухудшению работоспособности и памяти, хронической дневной усталости, раздражительности, внутренней напряженности. быстрой утомляемости пациентов. Исходные данные показателей КЖ у больных сравниваемых групп не имели достоверных отличий. После проведенного лечения пациенты обеих групп клинически отмечали существенное уменьшение симптомов ХИ: улучшение процесса засыпания, снижение количества и времени ночных пробуждений, повышение активности во время бодрствования. Анализ качества сна по анкетам ИТИ после лечения в основной группе показал снижение количества пациентов с тяжелыми и умеренными нарушениями на 61,4% (p<0,05), что способствовало увеличению количества пациентов с легкими расстройствами сна на 51,7% (p<0,05) и появлению пациентов без признаков нарушений сна (9,7%) (p<0,05). В основной группе положительные изменения ИТИ были достоверно лучше, чем в группе сравнения (рис.1). Рис. 1. Распределение пациентов по степени тяжести инсомнии до и после лечения (%) Примечание: * - уровень статистической значимости различий в группах до и после лечения - р<0,05; ▲ - уровень статистической значимости различий между группами до и после лечения - р<0,05 Fig. 1. Distribution of patients by severity of insomnia before and after treatment (%) Note: * - the level of statistical significance of differences in the groups before and after treatment - p<0,05;▲- the level of statistical significance of the differences between the groups before and after treatment - p<0,05 После выполнения санаторно-курортного комплекса лечения выявлено достоверное уменьшение симптомов нарушения дневного функционирования. При проведении статистического анализа позитивная динамика симптомов в основной группе пациентов, получавших наряду с базовым лечением ТКМТ, имела достоверно большую выраженность по таким симптомам, как: не освежающий сон - на 15,0% (р<0,05), разбитость по утрам - на 25,6% (р<0,05), ухудшение работоспособности - на 14,0% (р<0,05), ухудшение памяти - на 14,3% (р<0,05), снижение настроения - на 16,7% (р<0,05), раздражительности - на 17,2% (р<0,05), внутренней напряженности - на 21,9% (р<0,05). Сравнительный анализ результатов анкетирования по шкале Эпворта до и после лечения у больных обеих групп выявил статистически достоверное уменьшение дневной сонливости. Так, в группе сравнения среднее значение индекса снизилось с 6,31±0,28 до 5,33±0,19 (р<0,05). А в основной группе с 6,50±0,26 до 4,48±0,15 (р<0,05). Пациенты группы сравнения после лечения, имели статистически менее значимое снижение баллов по шкале сонливости, чем пациенты основной группы (р=0,004). Использование статистических методов при анализе баллов по шкале HADS после лечения, выявил достоверные снижения уровней тревоги и депрессии в обеих группах, причем в группе пациентов, получавших лечение с применением ТКМТ, уровень статистической значимости различий был выше, чем в группе сравнения (табл. 1). Таблица 1. Показатели тревоги и депрессии по шкале HADS до и после лечения (М±m) Table 1. Indicators of anxiety and depression on the HADS scale before and after treatment (M±m) Показатели / Indicators Основная группа (n=62) / Main group (n=62) Группа сравнения (n=60) / Comparison Group (n=60) р1-2 До / before После / after До / before После / after Тревога / anxiety 12,3±0,27 8,9±0,23 12,7±0,35 10,2±0,26 р1-2=0,008 р1<0,001 p2<0,001 Депрессия / Depression 10,3±0,27 8,8±0,24 11,0±0,29 10,2±0,26 р1-2=0,004 р1<0,001 p2=0,02 Примечание: р1, р2 - уровень статистической значимости различий в группах до и после лечения; р1-2 - уровень статистической значимости различий между группами после лечения Note: р1, р2 - the level of statistical significance of differences in the groups before and after treatment; р1-2 - the level of statistical significance of differences between groups after treatment Статистический анализ показателей вегетативной регуляции после применения лечебных комплексов определил у большинства пациентов позитивные изменения вегетативного статуса, связанные со снижением влияния симпатической активности и нормализацией вегетативного баланса регуляции сердечного ритма. В группе больных, получавших ТКМТ совместно с комплексным лечением, у «симпатотоников» ИН снизился в 2,2 раза (р<0,05) (значений ИН выше 120 у.е. не определялось), показатель АМо уменьшился в 1,2 раза (р<0,05), ВР увеличился в 1,5 раза (р<0,05), ВПР снизился в 1,8 раза (р<0,05). У «ваготоников» ИН увеличился в 1,5 раза (р<0,05), по показателю АМо статистически значимых различий не выявлено, ВР снизился в 1,2 раза (р<0,05), ВПР увеличился в 1,3 раза (р<0,05). Таким образом, в результате лечения общее количество «нормотоников» увеличилось в основной группе на 17,7% (р<0,05). В группе сравнения уровень статистической значимости различий достигнут лишь при оценке ИН, который у «симпатотоников» снизился в 1,5 раза (р<0,05) и в целом изменения показателей вегетативного статуса были статистически менее значимы, чем в основной группе. У пациентов с исходно нормотоническим состоянием вегетативной регуляции показатели достоверно не изменились. После выполнения санаторно-курортного комплекса лечения у пациентов обеих групп отмечена позитивная динамика в изменении показателей полисомнографии. Несмотря на то, что статистически значимого увеличения общего времени сна не выявлено, при оценке внутренних показателей качества сна определялась достоверная положительная динамика и результат лечения в основной группе был статистически более значимым по таким показателям, как: время бодрствования во время сна на 16,3% (р<0,005), количество пробуждений во время сна на 12,8% (р<0,001), латентность засыпания на 13,9% (р<0,05, индекс микроактиваций на 14,6% (р<0,05), эффективность сна по данным ПСГ на 4,9% (р<0,05) (табл. 2). Таблица 2. Показатели ПСГ пациентов с ХИ до и после лечения (М±m) Table 2. PSG indicators of patients with CI before and after treatment (M±m) Показатели / Indicators Основная группа (n-62) / Main group (n=62) Группа сравнения (n-60) / Comparison Group (n=60) р1-2 До / before После / after До / before После / after ОВС, мин / TST, min 370,29±6,69 384,71±5,76 372,43±5,95 386,18±5,31 р1-2=0,880 р1=0,101 р2=0,124 ВБС / WASO, мин 137,18±5,10 97,74±3,83 135,26±4,31 118,08±4,23 р1-2=0,004 р1<0,001 р2=0,035 Количество пробуждений / Number of awakenings 41,77±2,25 31,75±0,85 43,80±1,69 38,53±1,03 р1-2<0,001 р1<0,001 р2=0,031 Латентность засыпания / Sleep latency 45,74±2,25 34,80±2,17 46,78±2,50 42,16±2,31 р1-2=0,059 р1<0,001 р2=0,079 Индекс микроактиваций / Index arousal 24,30±0,89 16,93±0,48 23,62±1,21 19,79±0,77 р1-2=0,047 р1<0,001 р2=0,040 Эффективность сна / Sleep efficiency 72,97±0,93 79,74±0,76 73,35±1,04 76,58±0,95 р1-2=0,036 р1<0,001 р2=0,014 Примечание: ОВС - общее время сна, ВБС - время бодрствования после первичного засыпания. р1, р2 - уровень статистической значимости различий в группах до и после лечения; р1-2 - уровень статистической значимости различий между группами после лечения Note: TST - total sleep time, WASO - wake time after sleep onset; р1, р2 - the level of statistical significance of differences in the groups before and after treatment; р1-2 - the level of statistical significance of differences between groups after treatment В результате статистического анализа полученных данных, после лечения у пациентов основной группы отмечено достоверное увеличение баллов по всем шкалам опросника SF-36 в сравнении с исходным уровнем. В большей степени изменения касались показателей психологического компонента здоровья: ролевое функционирование, обусловленное эмоциональным состоянием (увеличение на 56,9%, р<0,001), жизненная активность (увеличение на 63,8%, р<0,001), а также социальное функционирование (увеличение на 38,0%, р<0,001) и психическое состояние здоровья (увеличение на 42,8%, р<0,001). Эти изменения способствовали улучшению эмоционального состояния и настроения, повышению работоспособности и памяти, снижению раздражительности и внутренней напряженности. Достоверная положительная динамика показателей КЖ отмечалась и в группе сравнения, при этом она была статистически менее значимой, чем в основной группе (табл. 3). Таблица 3. Показатели КЖ у пациентов с ХИ до и после лечения (M±m) Table 3. Quality of life indicators in patients with chronic insomnia before and after treatment (M±m) Показатели / Indicators Основная группа / Main group (n=62) Группа сравнения / Comparison Group (n=60) р1 р2 До / Before После / After До / Before После / After Физическая функция / Physical function 75,0±0,9 82,7±1,0 72,5±1,2 76,0±0,9 р1=0,193 p2<0,001 р<0,001 р=0,03 Физическая роль / Physical role 22,2±2,1 56,5±2,1 19,2±2,1 47,5±1,4 р1=0,395 р2=0,007 р<0,001 p<0,001 Физическая боль / Physical pain 51,8±1,1 82,8±1,1 51,1±1,1 77,1±0,7 р1=0,708 p2<0,001 р<0,001 p<0,001 Общее здоровье / General health 33,3±0,6 66,2±1,1 31,7±0,8 58,2±1,1 р1=0,212 p2<0,001 р<0,001 p<0,001 Жизнеспособность / Viability 26,8±1,0 74,8±1,5 25,2±1,2 64,8±1,1 р1=0,381 p2<0,001 р<0,001 p<0,001 Социальная функция / Social function 53,5±0,6 86,3±1,4 53,6±0,6 75,3±1,1 р1=0,907 p2<0,001 р<0,001 p<0,001 Эмоциональная роль / Emotional role 36,7±1,7 85,1±2,1 38,4±2,4 72,7±1,1 р1=0,658 p2<0,001 р<0,001 p<0,001 Психическое здоровье / Mental health 31,8±0,5 55,6±1,7 30,7±0,7 44,5±2,4 р1=0,318 p2<0,001 р<0,001 p<0,001 Примечания: р - уровень статистической значимости различий в группе до и после лечения; р1 - уровень статистической значимости различий между группами до лечения; р2 - уровень статистической значимости различий между группами после лечения Note: p - the level of statistical significance of differences in the group before and after treatment; р1 - the level of statistical significance of differences between groups before treatment;р2 - the level of statistical significance of differences between groups after treatment Заключение В настоящем исследовании установлено, что пациенты с ХИ имеют значительные нарушения качества сна и дневного самочувствия, психоэмоциональные расстройства, дисбаланс вегетативной регуляции с преобладанием симпатической активности и вследствие этого существенное ухудшение качества жизни. Статистический анализ результатов применения ТКМТ в санаторно-курортном комплексе лечения позволяет сделать следующие выводы: 1. Включение ТКМТ в комплекс санаторно-курортного лечения пациентов с ХИ приводит к статистически более значимому снижению индекса тяжести инсомнии (р<0,05), уменьшению частоты выявления симптомов нарушения дневного функционирования: не освежающий сон (р<0,05), разбитость по утрам (р<0,05), снижение работоспособности (р<0,05), снижение памяти (р<0,05), снижение настроения (р<0,05), раздражительность (р<0,05), внутренняя напряженность (р<0,05). 2. Применение ТКМТ у пациентов с ХИ в дополнении к комплексу санаторно-курортного лечения приводит к более отчетливому уменьшению дневной сонливости по шкале Эпворта, поскольку снижение баллов было на 15,5% (р<0,05) более выраженным, чем в группе сравнения. 3. Проведение санаторно-курортного комплекса лечения с применением ТКМТ больным ХИ приводит к более выраженному снижению тревоги и депрессии по шкале HADS в сравнении с пациентами, не получавшими ТКМТ (р<0,05). 4. Применение ТКМТ в санаторно-курортном комплексе лечения способствует нормализации показателей вегетативного статуса у больных с ХИ, что выражается в достоверном снижении количества «симпатотоников» на 15,7% (р<0,05) и увеличении «нормотоников» на 17,4% (р<0,05). В группе сравнения результаты были достоверно хуже (р<0,05). 5. Включение ТКМТ в санаторно-курортный комплекс лечения пациентов с ХИ приводит к более выраженному улучшению объективных показателей качества сна пациентов по данным полисомнографии, по сравнению с группой пациентов к которым не применялось данное воздействие (р<0,05). 6. Совокупность положительных влияний при применении ТКМТ в санаторно-курортном комплексе лечения обуславливает значительное, статистически достоверное повышение качества жизни больных с ХИ (р<0,05), что является результирующей положительной оценкой применения этого метода лечения.
1. Johnson E.O. Epidemiology of insomnia: from adolescence to old age. Sleep Medicine Clinics. 2006; 1(3): 305-317. https://doi.org/10.1016/j.jsmc.2006.06.006
2. Bochkarev M.V., Korostovceva L.S., Fil'chenko I.A., Rotar' O.P., Sviryaev Yu.V., Zhernakova Yu.V., Shal'nova S.A., Konradi A.O., Boycov S.A., Chazova I.E., Shlyahto E.V. Social'no-demograficheskie aspekty insomnii v rossiyskoy populyacii po dannym issledovaniya ESSE-RF. Zhurnal nevrologii i psihiatrii im. S.S. Korsakova. Specvypuski. 2018; 118(4-2): 26-34. https://doi.org/10.17116/jnevro20181184226
3. Centeradze S.L., Poluektov M.G. Vliyanie narusheniy sna na zdorov'e i vozmozhnosti ih korrekcii. Medicinskiy Sovet. 2018; (18): 30-33. https://doi.org/10.21518/2079-701X-2018-18-30-33
4. The International classification of sleep disorders (Diagnostic and coding manual). American Academy of Sleep Medicine. U.S.A. Darien: American Academy of Sleep Medicine. 2014. https://doi.org/10.7326/0003-4819-115-5-413_1
5. Poluektov M.G., Buzunov R.V., Averbuh V.M., Verbickiy E.V., Zaharov A.V., Kel'manson I.A., Korabel'nikova E.A., Litvin A.Yu, Madaeva I.M., Pal'man A.D., Ruseckiy Yu.Yu., Strygin K.N., Yakupov E.Z. Proekt klinicheskih rekomendaciy po diagnostike i lecheniyu hronicheskoy insomnii u vzroslyh. Medicinskiy sovet. Nevrologiya i revmatologiya. 2016; (2): 41-51.
6. Sarsour K., Kalsekar A., Swindle R. et al. The association between insomnia severity and healthcare and productivity costs in a health plan sample. Sleep. 2011; V.34 (4): 443-450.
7. Kurushina O.V., Barulin A.E., Bagirova D.Ya. Sovremennye podhody k lecheniyu insomnii v obscheterapevticheskoy praktike. Medicinskiy sovet. 2019; (6): 20-26. https://doi.org/10.21518/2079-701X-2019-6-20-26
8. Strygin K.N., Poluektov M.G. Insomniya. Medicinskiy sovet. 2017; 1S: 52-58. https://doi.org/10.21518/2079-701X-2017-0-52-58
9. Poluektov M.G., Pchelina P.V. Sovremennye predstavleniya o mehanizmah razvitiya i metodah lecheniya hronicheskoy insomnii. RMZh. 2016; (7): 448-452.
10. Ponomarenko G.N., Bolotova N.V., Raygorodskiy Yu.M. Transkranial'naya magnitoterapiya. SPb. Chelovek. 2016.
11. Sholomov I.I., Cherevaschenko L.A., Bolotova N.V., Manukyan V.Yu. Transkranial'naya magnitoterapiya, kak metod korrekcii vegetativnyh i adaptacionnyh narusheniy pri hronicheskom utomlenii. Zhurnal nevrologii i psihiatrii im S.S. Korsakova. 2010; 111(11,2): 55-56.
12. Shiryaev O.Yu., Rogozina M.A., Dilina A.M., Har'kina D.N. Transkranial'naya magnitoterapiya nepsihoticheskih trevozhnyh rasstroystv v psihiatricheskoy praktike. Zhurnal nevrologii i psihiatrii im S.S. Korsakova. 2009; (5): 60-61.
13. Korabel'nikova E.A. Narusheniya sna pri panicheskom rasstroystve. Zhurnal nevrologii i psihiatrii im. S.S. Korsakova. Specvypuski. 2018; 118(4): 99-106. https://doi.org/10.17116/jnevro201811842994
14. Morin S., Belleville G., Belanger L. The ISI: Psychometric Indicators to detect Insomnia Cases and Evaluate Treatment Response. Sleep. 2011; V.34(5): 601-608.
15. Zigmond A.S, Snaith R.P. The hospital anxiety and depression scale. Acta Psychiatrica Scandinavica. 1983; (67):361-370. https://doihttps://doi.org/10.1111/j.1600-0447.1983.tb09716.x
